Она была ещё маленькой. Лет одиннадцать ей тогда было. Помню, как мы сидели в тени кроны в парке аттракционов, я только поступила в университет, толком и не понимая, что меня ожидает. Она сказала, мол, теперь ты перестанешь приезжать на лето, потому что у тебя будет куча других важных дел. Приблизительно я понимала о чем она: сессия, практика и правда захватили моё лето. Но кто же знал, что я попросту не смогу больше приехать. Иногда меня посещает судорожная мысль (её как будто прожевали и растерли между пальцами): а что если она невольно предсказала нашу метафорическую разлуку, что если её формирующийся мозг сложил в уме какие-то константы, недоступные мне. Я как-то все легко воспринимала; думала, да ну, все будет в порядке. Что вообще может произойти. Я ещё не научилась рассуждать бескомпромиссно, не выстроила свои модели поведения, по сути, была таким же ребёнком, как и она. Только мне было 17.
Мы давно не переписывались. Так говорю словно мы вообще когда-нибудь да переписывались. Ну так: поздравить с дэрэ, пожелать счастливого энгэ или вот ещё: спросить wie geht's?
Иногда я листаю её Инстаграмм (не то чтобы я там особенно сидела; разве что изредка мониторирую Роберта Дауни младшего и Кико Мидзухару) и думаю, когда она успела стать старше меня, когда стала носить такую взрослую одежду и казаться искушённее?
А что касается моих моделей поведения так они просты, кристально: делать скучающий вид при разговоре, смотреть по сторонам, чтобы складывалось впечатление будто я вот-вот уйду;